DYARVI SKARIGAREY
Дьярви Скаригарай
самизивионос 13 813 | 31 год

В жизни надо определиться, на что положить глаз, а на что все остальное.ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ
Место рождения: Кадамир, Элам
Род деятельности: военный ренегат, морской разбойник, капитан "Химеры"
Лояльность: личная корысть, интересы команды корабля
ИСТОРИЯ ПЕРСОНАЖА
Родственники:
Торвальд Скаригарай | Тhorvald Skarigarey  [65 лет (779)]  - отец, потомственный мастер кораблестроитель, упрямец, гордец, устойчивое храмовинство головного мозга
  Жанна Армельс | Jeanne Armels [33 года (787-820)] - мать, родом из зажиточных торговцев Кентклива, рано отлетевшая душка кошатница 
Свен Скаригарай | Sveyn Skarigarey [40 лет (804)]- брат, слабоумный, калека, сластёна, кумир семьи до реи в затылок
Магнус Скаригарай | Magnus Skarigarey [70 лет (774)]- дядя, наставник, профессионал корабельного дела, незаслуженно одинокий, ценитель хорошего табака и тихого вольнодумства
Латифа Миналина | Latifa Minalina [36 лет (808)]- мачеха, смуглая, сочная, горяча как сковородка, маленькая кудрявая цаца и просто бесстыжая девка

Особенности персонажа:
Обучен грамоте, математике, черчению корабельных планов, плотницким премудростям, обращению с навигационными приборами и морскими картами. С длинноклинковым оружием умело использует леворучный кинжал, хорошо стреляет из арбалета, плавает и ныряет словно в роду у него побывал  блудливый водяной змей, курит. 

Характер:
Кто то говорит что капитан " Химеры" продал душу хвостатому морскому владыке, кто то - что нашёл грот с морскими ведьмами и за ублажение их ледяных тел получил невероятное везение в делах. Ещё люди болтают  что он бастрад синих кровей, поджидающий момента заявить о своих правах, а некоторые шепчутся что ему помогает нищая голытьба побережья и грядут тёмные времена смуты и поругания нравов.

Главный виновник слухов о Дъярви - чёрно красный фрегат "Химера", налетающий на суда, словно возникнув из воздуха, и так же стремительно скрывающийся после грабежа. Благополучно переживающий тайфуны и штормы, уходящий от преследователей в открытое море  настолько легко, словно под его просмоленным днищем работают хвостами сотня русалок, непонятно где набирающий людей и провиант, не иначе как молитвами в мохнатое ухо самого Лукавого.
Но всё это - прекрасные ходовые качества корабля, музыкально слаженная работа парусного вооружения, удачные авантюры, преданная команда и жёсткая военная дисциплина  держится только постоянными усилиями  капитана "Химеры", напряжением всего личного времени и сил.
Световой день экипажа расписан по часам, варианты маршрутных планов - на месяц вперёд. Ремонты, пополнение провизии, военная подготовка, замена такелажа, сбор и обмен информацией, хмельные пирушки - всё накидывается в календарь заранее, подвергаясь корректировке по мере обстоятельств. Это позволяет беглому кораблю не терять зря времени, нигде бесполезно не задерживаться, не увязать в длительные загулы и пьянства и благополучно уходить от настырно рыскающей по его следам береговой охраны уже не один год.

Никакого обсуждения решений капитана на "Химере" не бывает, безоговорочное подчинение приказам является основным условием которое звучит при доборе каманды. Проверяя кандидата Дьярви любит выдумать для него какое нибудь шальное задание, - влезть на  борт и с чувством исполнить "Творец храни Кадамир", убить голыми руками морского ежа, выйти с одним ножом на драку с тремя матросами, собрать из огня пригоршню серебра и тому подобное. Делается это что бы оценить способность человека к необычным поступкам и слепому повиновению командиру. Происходит по традиции на верхней палубе, и является одним из любимых развлечений для всей команды. Заканчивается чаще всего благополучно, но несколько человек, не справившись, покалечилось и убилось, правда совесть капитана - трикстера по этому поводу совершенно не беспокоит.
Не рассматривает в команду малолеток, звероёбов и экзальтированных девиц начитавшихся модных романов. О людях своих заботится, лично может выслушать каждого, знает много рыбаков и мелких контрабандистов прибрежных вод, пользуется ими как разведчиками. На Сент-Массоне он побывал из любопытства в первые же года своего капитанства, желая собственными глазами увидеть пресловутый пиратский рай. Оценив удобство и безопасность бухты капитан "Химеры" всё таки  не выбрал, как многие, Сент-Массон постоянной стоянкой, имея на то свои основания. Бывая там короткими заходами и зная пару тройку пиратских капитанов ещё с той поры когда служил на "Химере" навигатором, он достаточно наслышан о событиях вокруг разбойного острова.
Легко прощает мелкие грехи, мало придаёт значение словам и клятвам,  если считает что человек виноват против интересов команды - прикажет выкинуть за борт без колебаний. Жестокий, убивает равнодушно, пытать умеет с любопытствующим садизмом, но редко этим  занимается. Уверен, что если с ним что то приключится его офицеры будут разыскивать до последнего и вытащат, хоть полумёртвого, хоть по частям,откуда угодно, даже из пасти кракена, и пару раз нечто подобное уже случалось.

С пылкостью южанина любит яркие чистые краски, общество красивых женщин, риск, пьянящее вино, море и свою " Химеру". Когда позволяет время  с удовольствием  присоединяется к весёлой компании, не чурается общих развлечений. Кажется двумя разными людьми в неформальной обстановке и в момент опасности. Умеет взять себя в руки, переключиться от разгула до решений и действий, ради корабля и своих людей способен на голые стены лезть. Ответственный, держит лимит самоконтроля, требовательный к другим, к себе относится вообще без поблажек, что пожалуй только к лучшему, иначе давно бы спился или  сгнил от какого нибудь бубоного сифилиса.
Подобная жизнь на износ вряд ли сулит капитану долгих лет, но пока железное здоровье, удачливость, умение не унывать в  любых обстоятельствах и увлекать за собой людей помогает ему благополучно заниматься морским разбоем, и строить долгосрочные планы.

Биография:
В стародавние времена, когда в мире существовало больше магии и меньше Ричмондов, а кадамирские скорпионы свободно бродили по пустыне гордо задрав ядовитые хвосты, в селении скайгородцев, в устье холодного залива, жил и работал корабельных дел мастер. Ни имени его, ни названия племени, не сохранила наша история. Так же неизвестным осталось по какому наущению Лукавого   сорвался он с насиженного  предками места и отправился странствовать. Правда возможно оказия приключилась  не по  доброй воле, а, с мешком на голове в качестве пленного после грабительского набега, но не суть.

Оказавшись за тридевять земель от родной стороны корабельщик не пропал и не сгинул. Выучил потихоньку язык, пристроился строгать да плотничать, обзавёлся смирной женой, крикливой оравой младенцев, заматерел, обленился, и выкинул из головы свою морозную родину, даже колено не пришлось простреливать.
Называли его соседи сначала попросту - Скайгородцем. Это прозвище и к детям его налипло. Прописывалось несколько раз в наследованных документах, с авторскими ошибками глуховатых писарей, в конце концов приобретя форму колковато неблагозвучной фамилии Скаригарай. Кроме неё, и традиции нарекать рождённых северными именами, архаичный плотник оставил  детям секреты корабельного мастерства и кровь искателей приключений, всё более разбавляемую ленивым взносом цивилизованных примесей. От пресловутой нордической внешности к современному времени следов уже не осталось, кроме хорошего роста, по мужской линии уверенно  доминируют тёмноволосость и кареглазость.
______________________________________
Первый этап жизни.
813-820 год.

Один достойный мастеровой человек, из рода скайгородского плотника, по имени Торвальд Скаригорай, с малолетним сыном, супругой Жанной, и старшим братом Магнусом, привлечённый красочными росказнями и щедрыми подорожными шустрого нанимателя переехал из Кентклива в солнечный Элам, славящийся своими верфями по всему Кадамиру и за его пределами.
Оба мастера получили  недалеко от пристани, семейный Торвальд - двух этажный дом, Магнус, как одинокий, жильё по проще, и влились в течение портовой жизни. Занимались братья проектированием торговых и военных судов, оба умели правильно  держать в руках и циркуль и топор и шпаклёвку, наблюдали за соблюдением пропорций в течении хода всех работ и быстро пошли в гору, получая заслуженные умом и мозолями барыши.

Жена Торвальда родила второго сына,старшему же миновало 9 и его посадили за науки, со всей строгостью обучая грамматике, счёту и азам черчения. Не обошлось без детских возмущений и капризов, но отец отвесил  тяжёлой рукой вразумляющие тумаки, напомнил о семейных корабельных традициях, и о том, что Творец осуждает лоботрясов. Приструнённому Свену оставалось только хлюпать носом над прописями, завидуя младшему брату, которому, вот неслыханное везение, доведётся провести жизнь в море, не то что ему, горемыке, обречённому наследовать эламскому судостроителю.
Кадамирская военная повинность, забиравшая младших сыновей всех сословий казалась Жанне варварством, она со слезами заранее упрашивала Торвальда откупиться. Но благочинный корабельщик считал что на всё воля Творца, установившего в том числе и владык на земле, и надоумивших их писать законы, и противиться ей - тешить Лукавого. Жанна страдала, начиная ненавидеть упёртого мужа и  пёстрый суетливый город под ослепительно белым солнцем. Ктешением ей были скопившиеся вокруг их дома со вех окрестностей тощие кадамирские кошки. Глазастые как тигры, длинноногие, короткошёрстные и ненасытные. Жанна подкармливала их дважды в день, в остальное время они чёрно бело рыже полосатыми клубками самовольно занимали поляну под окнами, мылись, дрались, рожали, а по ночам громко рассказывали о своей любви.

Младшего сына Торвальд назвал Дъярви, и как только мальчик начал осваивать речь, отец принялся втолковать ему что его судьба - достойно служить родине, и думать тут больше не о чем, что ребёнок и воспринял как должное.
Незаметно прошло шесть лет. Скаригорай перебрались в новый, более просторный дом, за ними благополучно перекочевали кошки, семейная казна пополнялась, но в один год на семью обрушилось сразу двойное несчастье - на верфи покалечился Свен и умерла Жанна.

Три больших линейных корабля, сооружавшиеся на адмиралтейских эллингах загорелись в четыре часа ночи, подожжённые с нескольких сторон. Уже утром, разбираясь в происшедшем, эламские стражи порядка нашли тела пяти постовых, обходивших в ту ночь верфи, все они были задушены и небрежно спрятаны в стружках у лесопилни.
Пожар, поощряемый предателем ветром распространялся губительно быстро. Когда первые забившие тревогу люди, полусонные и одетые кое как, прибежали с вёдрами и крючьями огонь уже с треском жрал рёбра шпангоутов, рассыпаясь во все стороны искрами и грозясь перекинуться на мастерские и склады расположенные по близости. Пожарная команда подкатывала насосы, люди хриплыми от дыма голосами перекрикивались в темноте.
Торвальд вместе с братом,  примчались одними из первых, вслед за ними, несмотря на уговоры Жанны, рванулся  Свен. Он уже полноценно работал на верфи, к горящим кораблям помогал вырисовывать чертежи, и на следующий год должен был стать мастером, после спуска на воду корабля постройку которого он вёл бы один. Жанна осталась дома у окна, переживать и маяться. Тревожно блестели луной множество кошачьих глаз.
Успевший ввинтиться рыжими языками в кудри смолистых стружек огонь оседлал ещё один корабль, днём раньше окрашенный, стоящий на стапелях у самой воды.
Пожарная команда работала слаженно, многочисленные добровольцы старались не меньше, но набравший силу ветер, словно ведомый чьей то злой волей, настойчиво раздувал пламя. Занявшаяся фок мачта на горящем корабле рухнула за борт, ломая палубу. По несчастливой случайности она придавила несколько  человек, среди них оказался и Свен. Его отец и дядя, не знавшие что он по близости, вернулись домой только по утру. Увидев из окна что они одни Жанна замертво повалилась на пол, так и не успев ничего спросить. Свена отыскали разбирая завалы, он оказался жив, но его разбитая голова навсегда помутилась. Рассеянный, флегматично добрый, неспособный сам себе подтянуть в сортире штаны, и толкающий ложку с кашей в ухо, он остался жить в родном доме, и иногда беседовал с кошками. Торвальд нанял двух пожилых женщин, одну вести осиротевшее хозяйство, вторую присматривать что бы сын идиот не лизал стены у соседей.
После этого корабельщик вздохнул о рано покинувшей его жене, безропотно принял волю Творца перевёл и внимание на младшего сына.
______________________________________________
Второй этап жизни.
820-829 год

Растерявшись от семейной беды  Дъярви не сразу осознал, что обещанный курс его судьбы переменился на сто восемьдесят градусов, потому что безнадёжно растерявший мозги Свен наследником и вообще человеком считаться перестал. И вместо благоденствия на огромном корабле в синем море корпеть  теперь кому то  с циркулем и линейкой в душной комнате, или махать до седых волос и ревматизма топором на верфи.
Торвальд, до этого обращавший на младшего сына внимания меньше чем на кошек орущих под окнами, с удивлением обнаружил в наследнике характер упрямого козла, к тому же ещё и тупого, раз слова родителя о долге предков и воле Творца не превратили его волшебным манером в страждущего учиться маленького святого.
Чтению и письму Дъярви обучился легко. Со счётом так же не было особых проблем но когда отец начал углубляться в термины геометрической пропорции судов и любовно достал затёртый толмуд называющийся "Мореходная астрономия" Дъярви стало совсем тошно. На улицу его не пускали, в гостях у них бывал только старый Магнус, брат, не музыкально мыча слонялся по дому и ловил пылинки.
Потерпев всё это сколько хватило сил, в одно чистое безоблачное утро Дъярви смылся из дому в намерении никогда туда не возвращаться. Портовых малолетних знакомцев у него было достаточно, умереть с голоду, когда в тёплых водах водилось столько всякой снеди и так удобно располагаются сетки с чужой рыбой было нереально, прятаться в мелких прибрежных гротах можно было до возрождения драконов.
Пару месяцев он блаженствовал и наслаждался свободой и компанией своих шкодных приятелей. Но регулярно наблюдая прибывающие и уходящие из Элама парусники устремляющиеся в бескрайнюю синь горизонта он задумался о том, что открытое море прекраснее всего. Купить корабль стоит целое состояние, но ведь его можно построить своими руками. Если уметь. Эта мысль  стала ключевой. Отважно изобразив на пороге дома раскаяние, он смягчил гневливого отца и вернулся к под родную крышу и к  учёбе. Торвальд поколотил сына, но не сильно, он испугался когда тот исчез, ведь кому бы тогда достался опыт предков?
_______________________________________________
Третий этап жизни.
829-830 год

Вторые сутки шёл мелкий настырный дождь, заливая круглые оконные стёкла. Работы на верфи замедлились, но не останавливались. В серых сумерках виднелись оранжевые блики в кузне, и разноцветные фонарики на подплывающих к мокрой пристани лодках .

- Дьяр ты чего домой не идёшь?, - подняв глаза от  желтоватой бумаги, выводил гусиным пером контуры женской фигуры, спросил Магнус,обращаясь к племяннику.
- Воротит меня что то, дядя, от этой мутной крали, - отозвался темноволосый подросток, рассеянно наблюдая за  работой мастера, - Я тебе мешаю разве?
- Нет, что ты, по мне хоть ночуй, дом всё равно пустует.
- А и правда, заночую, - обрадовался Дъярви, - Это ты для резчиков изображаешь, Йоланди на нос ?
- Ей ей, - усмехнувшись кивнул головой старик, имея ввиду новый двухпалубный корабль, только утром заложенный на верфи, - Заказчик лично прислал гравюру как по его мнению выглядет русалка.
- Дядя, слушай, ты же плавал в молодости, - Дъяр уселся с ногами на жёсткое плетёное  кресло, - Ты видел когда нибудь русалок? Нам Осман клялся порогом Творца, и рассказывал, после чарки тминной водки, что она была вся белая белая, живот круглый, щёки синие, на груди висел пучок шевелящихся водяных угрей, а из под хвоста вытекала икра.
- Нет не видел, - возвращаясь к работе и усмехаясь в усы ответил старик, -Но уверяю тебя что после тминной можно от Лукавого увидеть чего угодно.
- Думаешь их не бывает? А кракен? Рыбаки рассказывали, что он плавает дальше, в холодных водах. Похож издалека на гору, на спине у них растёт трава, кусты, вьют гнёзда чайки, а если его потревожить, он может запросто откусить кусок шлюпки.
- Это как же они на своих плоскодонных щепках умудрились зайти в холодные воды? - пыхтя трубкой поинтересовался Магнус, - Наткнулся, небось с пьяных глаз, кто нибудь  в тумане на мель, а потом рассказывает, что не сам гусолапый, а кракен его бошкой боднул.
- А ещё говорят что за Руаширом, дрейфует остров святой Инесы, и там нет войн, на деревьях растёт рахат лукум, равноправие и солнце никогда не закатывается.
- Я могу поверить в заросшего кракена и синюю русалку, но равноправие это, мальчик мой, точно выдумка, - снисходительно ответил старик, - Не может быть в нашем мире равноправия, пока мужчины не начнут рожать, а любые денежные знаки не исчезнут с земли. Скорее уж кадамирские садовники выведут кусты на которых будет расти рахат- лукум.
Дъярви, задумавшись, умолк, дождь продолжал монотонно колотиться в окно.

На соседней стороне улице стоял двух этажный светлый дом Торвальда. В нём, в хорошо освещённой комнате, у накрытого стола тёмно рыжая девушка, кудрявая и миловидная, в слух  считала по каплям приворотное зелье.

...- тридцать два... тридцать три..вот старый кабанина, когда ж тебя прихватит...тридцать четыре..

Не так давно женщина, убиравшая дом кораблестроителя переехала, и нянька его слабоумного сына порекомендовала свою бедную родственнницу, молодую, но благонравную и ловкую. Звали новую служанку - Латифа.

Тёмные капли падали в чашку с чаем и рассеивались без следа. Обойдя с ведьминым пузырьком ещё две чашки, рыжая довольно хлопнула в ладоши и обратилась к пухлой сырой старухе,одобрительно наблюдавшей за её действиями.

- Зови, зови быстрей всех, Джази, чёртово зелье улетучивается скорее чем моё терпение.
Старуха убежала, переваливаясь на толстых кривых ногах, а девушка, одёрнув платье скромно отошла в сторону.
Торвальд, погружённый в свои мысли, прошёл прямо к столу. В след за ним, ведомый старухой за руку, как ребёнок, появился Свен. Усадив его Джази пристроилась с боку ан табурете и принялась кормить его с ложки.
Рыжая молча сверлила глазами оставшееся за столом пустое место.

- Это можно убрать, - прихлёбывая чай сказал Торвальд,- Дъяр на верфи, и видимо уже не вернётся.
- Как скажите, господин, - Латифа послушно собрала на поднос  чистые тарелки и унесла в кухню. Там она первым делом с сожалением вылила чай в таз с отходами и тщательно вымыла чашку, а потом долго оттирала руки лимонной коркой.

Свадьба состоятельного корабельщика, известного как человека религиозного и замкнутого, на собственной служанке, годящейся ему в дочери, удивила всех соседей. Но ещё больше им предстояло дивиться дальше. Молодая жена вела себя скромно, разговаривала тихо,наряды носила строгие. А вот старик Торвальд словно махом скинул десяток лет. Начал крутить усы, красить седину в бороде, франтиться и поливаться духами с таким усердием, что разогнал почти всех кошек, всё ещё живших, по старой памяти, под окнами его дома.

Магнус не узнавал брата, и сокрушался что страстная любовь в пожилом возрасте похожа на идиотию. Дъярви считал, что не характерная для отца ебанутость усиливается с каждым днём и списывать её на большое светлое чувство уже становится немного курьёзно.

Домой он старался заходить как можно реже, потому что то, что там творилось рассказывать было неловко даже родному дяде. Латифа велела полностью переделать внутреннюю часть дома, и теперь он был раскрашен непонятными узорами по всем стенам и потолку, завален подушками и пёстрым хламом. Расхаживала рыжая по дому с распущенными волосами, мелькая белыми бёдрами в глубоко вырезанной шёлковой рубашке, была с Дъярви сладка до оскомины и постоянно пыталась его чем нибудь угостить. Поведясь как то раз с усталости на медовый голос и выпив из её рук чаю Дъярви провалился в такой чарующе омерзительный кошмар, с порочными лобзаниями вертлявой круглозадой мачехи, что на следующее утро не знал куда глаза девать, и смылся по быстрее, зарёкшись от неё даже помирая воды принять.

Переселившись к дяде, и проводя большую часть времени на верфи, Дъярви не забывал своих детских приятелей, которые тоже подросли и обзавелись приятными взрослыми обязанностями бедняков. Он часто ходил с ними в море на утлых рыбацких лодках, помогал чинить снасти, участвовал в мелком воровстве рыбы и дешёвых бесхитростных развлечениях.
Вынужденный как то зайти домой за инструментами, Дъярви услышал странные отрывистые звуки, словно кого то душат, и торопливо распахнув двери оказался в мыльне. Среди клубящегося горячего пара, в большой дубовой лохани сидели Латифа и Свен, мокрые, красные, в чём Творец породил. Из растянутого улыбкой рта слабоумного рвались клокочушие хрипы и пузырились слюни. Приглядываться дальше Дъярви не стал, но в дом отца после этой сцены совсем позабыл дорогу.

В один погожий солнечный день в порт Элама вошло большое военное трёхмачтовое судно, со свежей, красно окрашенной кормой и лаково чёрными резными украшениями. Дъярви как раз вернулся со своими приятелями рыбаками с ночной ловли, и невольно залюбовался гордой линией корпуса, и массой белоснежны парусов.
На причале его неожиданно встретил отец, и Дъярви не видевший его близко около месяца поразился как тот постарел и осунулся. Пожаловавшись на здоровье он махнул рукой на чёрно красный фрегат, и попросил помочь осмотреть трюмы, которые поручили его заботам, вроде бы там где то протечка. Согласившись, Дъярви пошёл рядом. Слушая  отца и  поглядывая в его суетливые глаза и передёргивающееся нервным тиком лицо он поднялся на борт корабля, и потом спустился в сухой просторный трюм.

- Видно течь? - окликнул его сверху Торвальд.
Дъярви внимательно осмотрел древесину.
- Течи нет, - пожал он плечами, - Слеза по обшивке.
- Ну вот и хорошо, - непонятно ответил отец, отступил и крышка трюма захлопнулась.
Дъярви матерно выругался, побился в неё злости, и потом притих,  понимая что от него просто решили избавиться, и скорее всего выбросят где нибудь  в море на корм акулам.
Через некоторое время он почувствовал что корабль начал движение и покидает порт.
______________________________________________________________________
Четвёртый этап жизни.
830-835 год

Корабль, так нелюбезно принявший  Дъярви в Эламе, был боевой единицей патрульной береговой службы Кадамира и носил название " Химера". В этот период времени он плавал по заранее расписанным местам и собирал подростков лет 16- 18, для комплектации своей поредевшей команды. Поесть и размяться их милостиво выводили на палубу, раздавали каждому в руку горбушку хлеба с солью и давали напиться, а потом пинками снова заталкивали в трюм.Так продолжалось до тех пор, пока в трюм не наполнился под завязку. После этого пленников, иначе и не назовёшь, наконец то выпустили. Бородатый, мордатый, косматый как пустынный лев, капитан корабля, Рашхан Эржевет, громогласно поздравил их с вступлением на пожизненную воинскую службу. По божился сожрать селезёнку Лукавого, но сделать из них настоящих моряков, и двинул шишковатым кулаком в зубы неуместно хихикновшему новобранцу.

Следующие два года пережили не все. Из шестидесяти подростков в живых осталась, по милости Творца, примерно половина.
Самширская лихорадка, дизентерия, падения с мачт, сухари с червями и вода смердящая старыми немытыми женщинами, казнь за побег, казнь за допитую рюмку рома, казнь за попытку самоубийства, смерть в зубах морской души,- "Химеру" пол дня преследовала небольшая акула, и капитан Рашхан, объявив что это морской дух и надо его задобрить, цапнул за шиворот первого попавшегося матроса и выкинул, как котёнка, за борт. Человек пять смыло волнами, и ещё трое были убиты лично капитаном за то, что " не так смотрели", и один задушен обезумевшей шлюшкой.

К выжившим Эржевет присмотрелся по внимательнее, некоторые даже получили более интересные должности. Так Дъярви, проявивший ловкость при залатывании пробоины в корме "Химеры" после шторма оказался в корабельных плотниках. Ещё через пять лет он получил должность младшего навигатора, за умение разбираться в морских картах и навигационных приборах, а когда его старшему наставнику пороховым взрывом снесло умную голову, то он остался единственным.
И пожалуй смирился бы со своей судьбой, успев за это время освоиться в море и влюбиться в "Химеру", если бы его жизнь, и жизнь оставшихся в живых товарищей, не походила скорее на каторжную, чем на защитников морских интересов родины.
Во время патрулирования береговой линии они отлавливали пиратов и разношёрстных контрабандистов. Если те были люди не жадные и сообразительные, то они отсыпали капитану Рашхану серебра, и были вольны следовать куда угодно. Если начинали артачиться, команда " Химеры" просто грабила их, и пускала корабль на дно. Если удачных " задержаний" не было в течении недели, то " Химера"  уходила дальше, и нападала на одинокие суда, стыдливо спустив со своей мачты флаг Кадамира. В таких случаях в живых не оставлялось никого, во избежание неприятных жалоб заоблачному  командованию.
Добыча делилась на три части - одна шла на провизию команды и ремонт фрегата, ещё одна часть - в личный сундучок Эржевета, и ещу одна по братски делилась между старшим составом. Ни Дъярви, ни остальным его сверстникам не перепадало ни гроша. Истлевшую одежду и порченное оружие недовольный боцман заменял по мере необходимости, каждый раз долго гремя ключами и  выговаривая что то вроде - " Да жрёти вы что ли эти арбалеты, сучьи выблядки кита и обезьяны.." ,  "..ну дыра, и что? Ты ж не девка  продажная по палубе щеголять".
Раз в месяц им доставался бочонок дешёвого пойла на всю компанию, и ещё реже - чуть живая потаскуха, над которой капитанские приближённые уже накуражились. На берег сходить было запрещено, передавать письма - запрещено, разговаривать с командами других кораблей - тоже запрещено. Только Дъярви командир иногда прихватывал сходя в порт, но таскал тогда за собой едва ли не с верёвкой на шее, не на пустом месте беспокоясь, что его навигатор спит и видит себя где подальше.

Заговор  между соратниками Дъярви вызрел незаметно, но полноценно и неумолимо, как давно гноившейся нарыв. Жизнь морских разбойников, без удовольствий, прав  и добычи всем осточертела.  Смертная казнь за бунт в случае поимки уже никого не пугала, маршрут "Химеры" без Рашхана Эржавента и его офицеров был продуман. Тогда же смутьяны выбрали Дъярви капитаном и заранее поделили обязанности. Убийство было задумано после того, как " Химера" планово получит заказанные продукты в одном из портов Ракшасса, но судьбе было угодно выбрать место и время для кровавой развязки  по своему.
________________________________________________
Пятый этап жизни.
с 835  по текущее время.

Смещение капитана Эржевета и его приближённых прошло не так как планировали бунтовщики, но конечная цель была достигнута- капитаном стал Дьярви, а остальные важнейшие посты на корабле заняли его товарищи. После этого начался новый период в жизни " Химеры" и её экипажа. С обретённой  самостоятельностью забот у них только прибавилось, но мир расширился возможностями, стал казаться красочней, живее, а море из тюрьмы превратилось  в бесконечный свободный простор, головокружительный и прекрасный.

Новые дела и новая жизнь.
Уйдя в свободное плаванье экипаж "Химеры" продолжал заниматься морским разбоем, как и последние пять лет. Даже умудрялся принимать ещё участие в общих патрульных рейдах, и забирать положенный ей от графства провиант и жалованье. Долго так продолжаться конечно же не могло. Не став дожидаться пока вопросы об исчезновении бывшего капитана зазвучат официально под барабанную дробь  Дъярви принялся увеличивать рейсы корабля, искать новые стоянки, подальше от крупных портов Кадамира, и новые пути заработка. "Химера", имеющая славу быстроходного и хорошо вооружённого судна, начала браться за перевозки требующие скорости и связанные с опасностями и риском нападений. Будучи военным кораблём, не предназначенным для тяжёлого карго, она принимала на борт богатых пассажиров, высоко ценящих свою жизнь, чаще всего стоящих вне закона, редкие контрабандные предметы, а иногда и совсем экзотичный багаж.
Лорд одного из удалённых графств пожелал иметь в своём зверинце несколько кадамирских черногривых львов, охранявшихся законом, и его управляющий, бросившийся искать исполнителей на это нелёгкое задание, окружными путями вышел на капитана " Химеры". Дъярви согласился, понимая что череда грабежей и убийств должна прерываться разнообразием, и взяв в долю промышляющих в пустыне браконьеров сумел доставить гривастый заказ в оговоренный срок. В последствии "Химера" ещё несколько раз бралась за подобные поручения.
Одно из них обернулось настоящим приключением, едва не оказавшимся историей с грустным концом.
Кому то отправился слух, будто чёрно красный фрегат в одиночку, и без всякой защиты, везёт на себе несколько ящиков с золотом...Тяжелее обычного гружёная "Химера" подверглась нападению незнакомого пиратского корабля, и вынуждена была лечь в дрейф. Но оказавшаяся на палубе команда захватчиков оказалась здорово сбита с толку, когда из разбитого ящика им под ноги, вместо золота, высыпалась сотня  шипящих полосатых аспидов. Пиратские капитаны успели договориться и кровопролития удалось миновать. Последующая совместная ловля раздражённых гадов обоими командами  укрепила знакомство. Добравшись в место назначения "Химера" заплатила штраф за недостающих змей, но зато Дъярви обзавёлся знакомством с ещё одним пиратским капитаном, что оказалось полезным в будущем.
Встречались заказы выкрасть и увезти, чаще это относилось к женщинам, а иногда наоборот - догнать и отобрать украденное. Самое редкое, за что брался Дъярви - сопровождение медлительных торговых судов. В таких случаях он сам занимался вычерчиванием курса, выбирая самые безопасные пути, и обычно такие рейсы проходили размеренно и успешно. Но и на них случались козни Лукавого. Как то им на пути попался слишком жадный пиратский шлюп, который пришлось потопить. В другой раз, не менее жадный купец, уже видя силуэт родного берега решил пересмотреть условия договорённости и не оставил капитану выбора. Экипаж "Химеры" получил и обещанную плату и весь ценный груз, а строптивый негоциант отправился беседовать с рыбами.
Основным всё таки оставалось пиратство, азартная охота на чужие суда, предаваться которому кадомирцы предпочитали подальше от родных берегов. Расширение ниши банальных морских разбойников позволяло им выбирать чем заниматься, всегда иметь запасные варианты и неплохо обогащаться. Если бы Дъярви жёстко не ограничивал время стоянок на Сент-Массон, "Русалий хвост" точно обзавёлся бы ещё одним этажом, за счёт выкаченного золотого песка из карманов южан, каждый раз поджидавших разрешения от своего капитана гульнуть на берегу как Самайна.

Цицерон.
В маленькой бухте среди скалистых берегов лениво покачивались волны. В почерневшей от времени лодке сидел загорелый скрюченный человек с жидкими седыми усами, одетый в обычную для бедных рыбаков холщовую блузу и короткие штаны. Человека в округе  звали Старый Талгат, или просто Старый. Среди береговых моряков к нему относились почтительно, но без лишней нужды не связывались. Он был из семьи потомственных знахарей, умел заговаривать ветер, видеть сквозь воду, и по кишкам птиц предсказывать шторм и повышение налогов.
Напротив расположился капитан " Химеры", одетый почти так же, рядом с ним из воды виднелся  головастый уродец, придерживающийся парой гибких щупальцев за борта лодки. Кадамирец поглаживал его зеленовато- бурое мешковатое тело, словно разомлевшего кота.

- Скажи, Дъяр, у тебя нет способностей к магии?- нарушил молчание Старый.
- Хвала рогам Лукавого, ни малейших.
- Цицерон хорошо принимает тебя, - продолжал рыбак, смотря как его фамильяр- амфибия доверительно обвивает руку молодого человека, пытаясь пристроиться  удобней, - Продолжай угощать его пальцами ведьмы, и вы совсем подружитесь.
- Наверное ему просто до с их пор совестно, что чуть не покалечил  меня, - лениво пошутил Дъярви, - Смотрю подрос он у тебя, скоро  лодку сможет по морю катать, как дельфин.
При первой встрече с магическим отродьем, которое выращивал рыбак знахарь, Скаригарай, не подумав, взялся подержать головоногое создание, тогда не превышавшее размером котёнка. Запаниковавший осьминог впился ему в плечо, выпустил все ядовитые секреты, и Талгату пришлось громко и долго  ругаться и немного молиться, пока удалось  отцепить упрямые щупальцы. Шрамы, оставшиеся на память капитану"Химеры" выглядели так словно по руке у него прокатилась пару раз телега на шипованых колёсах. В следующие разы он был гораздо осторожнее, и постепенно нашёл подход к волшебному созданию.

-Да, подрос,- ощерил гнилые остатки зубов Старый, - Если будет воля Морского Творца и проживу я хотя бы с десяток лет, так он не только мою лодку, но и твою " Химеру" катать сможет.
Вырастить Цицерона было заветной мечтой рыбака. Зародившийся в тёплой морской пене уродец фамильяр действительно подрастал, но очень неторопливо. Скаригарай не верил что знахарь успеет дожить до того, как головоног наберёт внушительный размер. Ничего не ответив Дъярви легонько хлопнул по плотному телу маллюска, отталкивая от себя, и взявшись за вёсла повёл лодку к берегу.

Конфликты чужих интересов и земли.
Появление дракона и нападение его на Суфолк случилось когда "Химера" находилась далеко в море. Став капитаном Дъярви сразу принялся отыскивать укромное место стоянки, где бы можно было спокойно отдыхать и  заниматься починкой. С помощью знакомых рыбаков он исследовал несколько диких бухт, а позже, в отдалённых плаваньях - незаселённые пустынные островки, отсутствовавшие на морских картах. Некоторые из этих мест экипаж  регулярно использовал, но все они были сильно удалены и ни один не был хорошим прикрытием для большого корабля.
Возвращаясь из своего очередного рейса- поиска "Химера" попала в бурный кратковременный шторм. Потрёпанные им морские разбойники позже встретили небольшое торговое судно, повреждённое гораздо сильнее, позарившись взяли его на абордаж, и забрав всё ценное потопили. Новости догнали " Химеру" когда она зашла в небольшой западный форт, что бы продать добычу и заняться мелким текущим ремонтом. Кое что наболтали перепуганные люди, пару рассказов принесли на бумажках вороны. Дракон в услужении у пиратского барона, который натравил его на поселение, был чем то из ряда вон выходящим, Дъярви не отказался бы увидеть всё собственными глазами. Какие причины были у нападавших - корысть, месть, нехватка или избыток рома, ему было не интересно, а вот последствия всего этого -очень даже. Капитан написал и отправил с воронами пару записек, рассчитывая узнать что сейчас происходит на захваченной территории.
Бойня на Сент-Массоне выглядела грубее, понятней и предсказуемей. Слушая о жертвах и разрушениях Дъярви, хоть и не являвшийся частым гостем острова, решил сделать небольшой крюк и самому побывать там. Двигало им достаточно благородное желание помочь оставшимся в живых, и циничное любопытство к возможным выгодам от сложившегося положения.
______________________________________________

Внешность: Blake  Ritson

ИНФОРМАЦИЯ ОБ ИГРОКЕ
Связь с вами: пока только личные сообщения
Планы на игру:  свой порт, своя ведьма, свой город
Как вы нас нашли: РПГ топ

Отредактировано Dyarvi Skarigarey (01.11.2017 16:57:00)