Дни тянулись за днями бессчетной чередой однообразных  дней. Сколько она уже тряслась по этой удушливой жаре? Декаду? Больше? После десятого Нисса просто перестала считать.  Вначале были центральные земли  с их благодатными зелеными землями, но потом пришло время юга с его изнуряющей жарой и песками, зачастую похожим просто на снег. Песок был в волосах, на зубах, в складках одежды – он был везде. И чем дальше девушка продвигалась, тем чаще на нее накатывали сомнения в целесообразности поездки. Ради чего она сейчас терпит лишения пути? Ждут ли ее в  Эксминстере? Логика и здравый смысл подсказывали, что нет. Да, там была тётка, с которой они когда были близки, там были и ее племянники, с которыми они когда-то весьма неплохо ладили,  а малышку Одилию (та была младше всего лишь на три года, но воспринималась Ниссой именно так) она считала своей подружкой. Но как они ее встретят? Нисса нисколько бы не удивилась захлопнутой перед носом дверью. Правильно, кто она теперь? Сестра врага короны? Леди, которая уже давно не леди и у которой  из состояния  лишь котомка, на которой она сейчас лежит? По всему выходило, было бы лучшим остаться в Оштире, где у нее уже были свои клиенты и начала нарабатываться репутация хорошего целителя. Это были, конечно, гроши по сравнению с тем, чем они когда-то владели, но это было целое состояние, по сравнению с тем, чем она жила в последние лет десять. Но так же как она знала все это, Амбер знала и то, что не простила бы себе, останься она на прежнем месте, просто начав плыть по течению. Как говорил ей брат в последнем письме, что хранила она при себе как одну из величайших ценностей «Лучше я буду жалеть о том, что сделал, чем о том, что мог бы сделать, но побоялся». Он говорил многое, и о чести, и о слове, и о том, чему их учили родители. В последних письмах он всё чаще вспоминал их. Украдкой смахнув набежавшую слезинку, Нисса поплотнее завернулась в плащ и уснула. Прошел уже не один год, но пережить потерю брата она не могла до сих пор.   
Приближался Эксминстер, приближался и гордый Вергейн, который она помнила нерушимым исполином. Тогда, в детстве, он казался ей чем-то сказочным. Сказка закончилась уже давно, но своего очарования и торжественности замок не потерял.  Еще на постоялом дворе, от которого ей еще пришлось добираться до замка, Нисса переоделась из, ставшего привычным мужского костюма, выглядевшего на ней несколько мешковато, в темное дорожное платье. Да, так было не положено, но Амбер, было глубоко плевать, что о ней скажут. Когда бы поборники нравственности попутешествовали в таких условиях, да столько дней, парясь в корсете, темных тканях и путаясь в юбке и все равно продолжали бы стоять на страже нравственности, тогда она бы к ним может быть и прислушалась. Пока же на страже ее нравственности, был кинжал, последний подарок Роджера. Маленький, изящный, точно ложащийся ей в руку, он был совсем не чета тому тесаку, что она когда-то забрала из дома Халиссы.
- Нисса Амбер, к их светлости леди Риверс.
Держали ее на пороге дома,  немногим меньшим, чем предполагал ее внешний вид. «Значит, сразу не выставят», - подумала девушка, хотя возможно все дело было исключительно в творящемся вокруг беспределе. По обрывкам разговоров было понятно: готовится торжество. Свадьба одной из дочерей леди Риверс. Кристина и Изабелла были старше нее и давно уже должны были выйти замуж. Малышка Одилия? Хотя, какая она уже малышка?
- Прошу, - произнес слуга и повел ее внутрь. Она знала эти каменные галереи и эти окна, эти лестницы и гобелены. Здесь всё было по-прежнему и в то же время всё изменилось. Или это просто изменилась она? А провели ее в гостиную.
Кого-то из присутствующих она узнала сразу (например, тётушка Лейна с годами только хорошела, распускаясь подобно розе), а о ком-то лишь догадывалась. Вдовствующую графиню, неприятно поджавшую губы, Амбер тоже признала. Окружение было роскошным, а наряды соответствовали самой последней моде. Ниссе же было неловко. За отбеленный, но старенький ворот, за крепкое и добротное, но не богатое сукно, за свои богатства, что умещались в одной сумке, даже за аккуратную, но слишком простенькую прическу.
- Леди Амбер, - вывел ее из задумчивости голос слуги, представившего ее  и отошедшего в сторону, в ожидании дальнейших указаний. В гостиной висела мертвая тишина, будто бы здесь и сейчас перед ними явился призрак. Хотя почему будто? Несколько лет она ведь действительно считалась погибшей. Первые письма скорее всего не дошли, а после… После как-то вышло так, что и не до писем было. Ей ведь всегда не хватало времени на получение знаний. А после смерти Роджера она была совершенно не в том состоянии. Хотя, кому она врет? Себе же. Сама, когда была возможность, не обратилась к ним. Гордость или дурость мешали ей? Вероятно всего понемногу.
- Рада вновь оказаться в этом гостеприимном доме, - разрывая неприятную тишину произнесла девушка, присев в поклоне, приветствовала девушка хозяев формальной фразой, - надеюсь на ваше радушие. Поправить обращение она не успела.
- Нисса! – выдохнул кто-то и этим кем-то, кажется, была тетушка Лейна, а иначе к чему она так стремительно приближается к ней и заключает в свои объятья и дышит ей прямо в ухо срывающимся голосом? – девочка моя.
Что ответить на такое непривычное проявление чувств, Амбер просто не знала и лишь неловко обнимала тётку за талию и смотрела в пол, потому что смотреть в колючие глаза вдовствующей графини было невыносимо.
- Тильда, - оборачиваясь, но, не выпуская из объятий почти задушенную Ниссу, Лейна обратилась к невестке, - девочка устала с дороги, ей необходимо отдохнуть. Все вопросы потом. Для кого больше была произнесена последняя фраза, так и осталось загадкой. По крайней мере, Ниссу такое положение дел устраивало. В конце концов, она сможет наконец-то помыться и возможно даже чем-то разнообразить свой рацион из каши и вареной морковки.  Девушке показалось, что леди Матильда издала усталый вздох, но спорить с золовкой не стала и вызвав слугу приказала:
- Подготовьте покои для леди и перенесите туда ее вещи. От этой фразы Ниссе стало немного неловко, так, что даже кончики ее ушей заалели. «Вещи!» - как это было громко сказано!
- Благодарю, - еще один поклон и искренняя благодарность.

Леди Риверс встречала ее с улыбкой гюрзы, готовящееся к обеду, что в принципе было ожидаемо, однако не становилось от этого менее неприятным. Вместо того чтобы поморщится, девушка улыбалась самой искренней улыбкой и от всей души радовалась долгожданному обретению родственников, в душе надеясь, чтобы эта пытка поскорее закончилась, ибо щеки уже начинали уставать от притворной улыбки. Но делать нечего. Поддержка Риверсов ей нужна как воздух. А вот нужна ли она Риверсам – большой вопрос. Ей предстоит показать этим людям, что она им нужна, иначе в лучшем случае ко двору ей не попасть, в худшем зашивать ей гноящиеся раны запойных алкоголиков до конца дней своих. Надежду вселяла искренняя радость тётушки Лейны. Нисса надеялась, что заручившись ее поддержкой, ей станет в этом доме проще.
Комната, что ей выделили не была шикарной, но она была мила в своей простоте и с первых мгновений понравилась Амбер. Свет, проникающий через узкое окно и отражающийся от светлых стен, делал помещение визуально больше и теплее, а простая мебель не выглядела громоздкой и не нарушала общую гармонию. Брови последний взгляд на двор, Нисса повернулась к кровати и стала рассматривать, принесенные угрюмой служанкой платья. Всем своим видом молодая женщина показывала, как ей претит прислуживать такой как Амбер.
Девушка присела на чудом оставшимся свободным край кровати и с трепетом провела по нежной ткани платья. Когда в последний раз она носила подобное? «Когда была еще жива мама» - промелькнула грустная мысль. Да, тот год по истине стал для их семьи в общем и для нее в частности, переломным, разделившим жизнь на «до» и «после». Еле слышный скрип двери заставил юную целительницу вздрогнуть и перевести взгляд с нарядов на вошедшего. Точнее вошедшую. Леди Одилия была прекрасна как самый нежный цветок и очаровательная как чайная роза, пожалуй единственный вид роз, который терпела Нисса. Все остальные больно напоминали об утраченном. Девушке казалось, что ураганчик по имени леди Риверс ее тут же и снесет, но будущая графиня Суфолка замерла в нерешительности в нескольких шагах от кузины и произнесла те простые слова, которые в последствии стали решающими для Ниссы. Амбер, уже поднявшаяся с кровати, обняла Одилию так крепко, как давно себе не позволяла и едва слышно ответила:
- Я тоже, сестренка. Я тоже. Как бы не играла Нисса Ранее, сейчас она притворяться не могла. Кузину она действительно была рада видеть, как не была рада видеть кого-либо другого. Целительница помнила ее плохо, очень плохо, чтобы можно было часами вспоминать веселые истории из детства.  Все что когда-то было, казалось чем-то нереальным, происходящим не с ней. Но тот образ кузины, который жил в ее сердце ничуть не изменился. Нисса помнила Оди как добрую и ласковую девочку, такой вероятно та и осталась, если только леди Матильда не воспитала из ангелочка лживую стерву. Однако пока все, в том числе интуиция, которой Амбер привыкла доверять, говорило в пользу Одилии.
Выпустив сестру из объятий, Нисса аккуратно сдвинула в сторону наряды и присела на край, жестом предложив Одилии присоединиться. Врать не хотелось отчаянно, поэтому нисса пока решила идти другим путем.
- Вижу я неожиданно попала на праздник, - улыбнулась девушка, взяв кузину за руку, - мне стоит поздравить или поддержать? По виду девушки, Амбер подозревала, что ответ будет вторым. Что ж, ни она первая, ни она последняя девушка, которую выдают замуж. Ей и самой еще предстоит долгий разговор с Артуром, но пока в планах было узнать о последних новостях Эксминстера и если  повезет разжиться еще какой-нибудь еще информацией. Она была нужна как воздух.

Покойного графа Нисса почти не помнила. В те дни, что они провели в Эксминстере она видела его в основном за общими трапезами да в компании отца. Были случаи, когда он приходил и к ним с Одиллией, но всё же в основном все внимание тогда доставалось юному Роджеру, который с гордостью принимал участие в охоте и носил уже настоящий меч. Тем не менее это не мешало Амбер вполне искренне выражать свои соболезнования. И с Одилией отцы неплохо ладили, а девушка верила, что с плохим человеком так близко общаться бы Брандон не стал, да и матушка отзывалась о нем, в отличие от его супруги, достаточно тепло. Лиллиан вообще старалась избегать негативных оценок, насколько помнила юная целительница, если человек ей не нравился, она помалкивала, а если что и говорила, то только супругу наедине.
- Оди, я не думаю, что стоит это делать, - мягко улыбнулась Нисса, едва служанка прикрыла за собой дверь, - платья присланные леди Эрмард  прекрасны. Нарываться девушка и впрямь не хотела, а покажись  она в лучшем платье кузины, неприятностей не избежать. Леди не опустится до скандала, но от этого ситуация проще не станет. Конечно, спорить с кузиной можно было бесконечно и Амбер это знала, но продолжала надеяться на компромисс. Да Лукавый с ними с платьями. С ними она уж как-нибудь разберется. Хуже всего дело обстояло с руками, бывшими на данный момент далеко не руками леди. За последние месяцы, конечно дело стало обстоять гораздо лучше, но чудодейственные крема не давали мгновенного эффекта. Оттого, наблюдая за совершенной кузиной Нисса злилась и стыдилась еще больше, непроизвольно пытаясь спрятать руки, перебирая ткани. Нет, злость была не на леди Риверс, Одилия тут была совершенно не при чем. Нисса злилась на себя, на Уттера, с которого все началось, на разбойников, из-за которых она оказалась в лесу, на Уильяма, который проиграл, на Стефана, который отнял последние, даже на брата, который ввязался в авантюру, стоившую ему головы. Здесь, в этом доме, как никогда ранее девушка ощущала злость и досаду от того, что оказалась в такой ситуации  и пока ничего не могла с этим сделать, здесь же она ощущала непреодолимое жгучее желание отомстить за свою семью. Можно сказать желание невозможное, ибо, где она и где король. Но разве есть что-то невозможное для того, кто умеет терпеть и ждать? А месть, поданная холодной одно из лучших блюд, существовавших на этом свете. Раздражения в этой ситуации добавляло ей осознание несовершенства собственных манер. Всё ее обучение как леди закончилось в далеком тридцать первом году, после этого из нее воспитывали травницу, ведьму, целителя… кого угодно, но только не леди. Уроки, которые когда-то давали учителя и мать с неохотою всплывали, но к счастью все же всплывали. Всё таки и в последние несколько лет она жила не такой уж деревенщиной. В Гильдии приходилось общаться с самыми разными людьми, но тем не менее это не сравниться с тем, с чем она столкнется здесь, в Эксминстере и при дворе, если Творцу будет угодно посодействовать ее планам.
- Артур хоть как-то объяснил свое решение? – Ниссе все же удавалось побороть растущее раздражение, хотя в данной ситуации оно было, кстати, хоть и испытывалось по другому поводу, - неужели была нужда в такой срочности? - В необдуманность и спонтанность решения Амбер не верила, но Оди хотелось успокоить, - Бристолов я помню не очень хорошо, но они мне всегда казались неплохими людьми.
- Нет, - покачала девушка головой, - и честно говоря, - она опустила взгляд, - мне одинаково как хочется этой встречи, так и страшно, - Нисса подняла полный тревоги взгляд на кузину. Она почти не играла. Ей правда было страшно и, пожалуй, она впервые осмелилась высказать свой страх вслух, - я не понимаю причины, по которой он до сих пор не разорвал помолвку. Я не питаю иллюзий насчет своего положения и этот шаг был бы вполне оправдан. Никто бы его не осудил, даже я, - по мере того, как Нисса говорила, она все больше распалялась и выплескивала долго сдерживаемую тревогу, постепенно повышая голос, но заметив это, резко оборвала себя и, спрятав лицо в ладонях, тихо добавила, - ты не представляешь как мне страшно. Я не знаю, что будет дальше. Ей было стыдно от того, что она так позорно сорвалась, а уж смотреть на кузину и вовсе было невыносимо. Что она о ней подумает? Если бы Амбер не ставила ее ни во что, а просто решила воспользоваться ситуацией, как хотела ранее, то всё было прекрасно, лучше и не придумаешь, но кузина была той единственной частичкой прошлой беззаботной жизни, которую она нежно лелеяла в своем сердце  и вешать на ее хрупкие плечи еще и груз своих проблем, считала просто преступным.
- Прости, - отняв от лица руки, Нисса отвела взгляд и старалась не смотреть на юную леди Риверс, - мне не стоило этого говорить и так себя вести. Где мои манеры? - досчитать мысленно до десяти, девушка вздохнула и улыбнулась, - можно мне не одевать твое синее платье? Леди Матильда будет очень недовольна.

Нисса не стала отвечать кузине, а просто сделала жест, показывая, что всё это пустое. Какой смысл обсуждать, что и так ясно? Леди Эрмард не любит ее, да, в общем то, и не обязана этого делать. Целительница и так удивлялась, как ей до сих пор не указали на дверь, так что леди была необычайно щедра. Похоже, это поняла и Одилия. По крайней мере, кузина не стала более настаивать на платье и приняла суждения родственницы, на что Нисса благодарно улыбнулась. Ссориться с Риверсами, а особенно с их старой мегерой, ей хотелось меньше всего. Одилия была задумчива, что впрочем, было понятно в ее положении, а целительнице хотелось ей помочь, но, увы, Амбер  не знала как. Она, правда помнила Бристолов плохо, но ничего страшного припомнить не могла, о чем и сообщила кузине, но и это помогло слабо. Зато сказанные Одилией слова об Артуре, вновь всколыхнули в ней, успокоившиеся было, переживания.
- Я могу оправдать его заботой о тебе и прозорливостью старшего родственника, но… - девушка покачала головой, - я не могу этого принять. Но придется. Помню еще отец говорил, что таков наш долг. Нисса закусила губу и опустила взгляд на руки, что неосознанно перебирали ткань. Пред глазами вновь стояли папенька и матушка как живые, счастливые и вечно влюбленные. Она помнила, что в присутствии друг друга они всегда слово светились.  Рассказывать кузине об этом и бередить душу еще больше не стала, отогнав образы подальше.
- Да? – она подняла взгляд и встретилась с таким же грустным взглядом родственницы и подруги.
- Мы никому не может здесь доверять, кроме друг друга, - девушка понизила голос, а Нисса только кивнула. Она давно никому не доверяла и, пожалуй, даже уже и забыла каково это. Но Одилии, нежному, доброму, юному цветку хотелось верить и доверять. «Что если…» - дальше развивать мысль она даже не хотела. Потому что если не она, то кто? Амбер было немного стыдно перед подругой с такой искренностью отнесшейся ней. Такую роскошь целительница не могла себе позволить, но поклялась себе, что не словом, не делом, не навредит кузине, пока не случиться что-то, что заставит усомниться в искренности дружбы.
- Не переживай за меня, - немного грустно улыбнулась девушка, - даже если будет тяжело, я не пропаду. Но я буду молить Творца, чтобы он даровал тебе счастье уже за то, что ты так добра ко мне, - Одилия пересела к ней и руки девушек переплелись, - прости меня за мою слабость, - девушка смутилась, - я не знаю, что на меня сейчас нашло… - она снова закусила губу и тут же мысленно дала себе оплеуху. Пора избавляться от дурных привычек, - Но я, правда, справлюсь. Сказав так, Нисса подалась ближе к Одилии и порывисто обняла ее.
- Спасибо за понимание и поддержку, милая, - горячо зашептала она, - даю слово, если нужна будет моя помощь, я помогу всем, чем смогу. Только скажи. А сейчас… - целительница немного отклонилась, не выпуская кузину из объятий, - нам пора собираться к трапезе. Не стоит заставлять леди нас ждать.